преса

Видання: «Главред»

Памяти Юрия Покальчука Памяти Юрия Покальчука

http://glavred.info/archive/2008/09/10/134434-7.html
10.09.08

В ночь на 10 сентября, после тяжелой болезни ушел из жизни известный украинский писатель Юрко Покальчук. Ему было всего 67 лет

Юрий Владимирович родился 24 января 1941 года в Кременце (сейчас Тернопольская область). Детство и юность провел в Луцке, где окончил педагогический институт. Учился в Ленинградском университете. С 1976 года – член Союза писателей Украины, в 1997-2000 – президент Ассоциации украинских писателей. Большую часть жизни Юрия Покальчука связал с телевидением. Он работал на телеканале «1+1», был членом Национального совета по вопросам телевидения и радиовещания, а в последнее время – главой Общественного совета при Национальном совете.

Он знал тринадцать языков: кроме украинского и русского – польский, английский, испанский, французский, немецкий, итальянский, хинди, индонезийский, чешский, урду. И именно он предложил читателю украинскую версию Хемингуэя, Селлинджера, Борхеса, Амаду, Киплинга, Рембо и др.

Изданы его книги:

Хто ти? (оповідання) 1976

І зараз, і завжди (роман) 1980, 1981

Кава з Матагальпи (повісті й оповідання) 1985

Кольорові мелодії (повісті) 1984

Великий і малий (оповідання) 1986

Шабля і стріла (роман) 1990

Химера (поезії) 1992

Те, що на споді (повісті й оповідання) 1998

Двері в… (ліричні есе) 1999

Озерний вітер (роман і повісті) 2000

Інший бік місяця (поезії в прозі) 2000

Інше небо, (поезії) 2001

Одіссей, батько Ікара (повісті й оповідання) 2001

Вони кажуть (поезії) 2002

Час прекрасний (повісті й оповідання) 2002

...Так что никогда не нужно забывать, что писатель навсегда остается живым в своих книгах и интервью. Итак, Юрко Покальчук...

...о собственных книгах («Новый день»)

Популярным я стал из-за книг, посвященных эротике. Нельзя сказать, что популярность принесла какая-нибудь конкретная книга или рассказ. Все дело в том, что я всего лишь сумел артикулировать два скользких понятия, которые испокон веков не поддавались описанию в нашей литературе, – «Баня» и «Секс». Хорошо это или плохо, решать читателю. По крайней мере, теперь мы знаем, что секс у нас все-таки есть. Хоть бы в литературе.

... о современной литературе («Газета по-киевски»)

Украинская литература переживает очень интересный период своего развития. После многолетней стагнации появились сначала «восьмидесятники», но и они сейчас уже становятся классикой. Потом появились «девяностики», а теперь – «двухтысячники». На самом деле, я уверен, что такое деление – просто «игра в классы». Писателю может быть 20 лет, например Любко Дереш, или 80 – например Загребельный. Они живут в одно время, и это уже писатели XXI века. Я пытаюсь читать всех наиболее интересных своих коллег по перу. Список был бы очень длинным, но несколько имен назову – Дереш, Жадан, Карпа, Прохасько, Андрухович, Издрык и многие других.

...о политике («Новая»)

То, что происходит сейчас в политикуме, напоминает мне детский сад, возню в песочнице: «Ах, она забрала мою игрушку! Я с ней больше не дружу. Теперь дружу с ним». Возникает один вопрос: против кого мы дружим? Мне действительно стыдно, потому что я патриот, люблю эту страну. Я стоял на Майдане, во время Оранжевой революции у меня ночевало в квартире по десять человек. Я делал все, что мог. Верил. И сейчас верю. Я не пессимист, не привык орать, как у нас все плохо. Просто обидно. Обидно за мелкие, абсолютно бессмысленные дрязги, которые всплывают на поверхность. Люди устали от этого безрассудства... Сейчас заговорили о досрочных парламентских выборах. У Достоевского в «Братьях Карамазовых» есть такая фраза: «Если Бога нет, то все возможно». Если нет веры, то все может быть. И досрочные выборы. Но если они все-таки будут, я на них не пойду! Категорически. И больше половины населения не пойдет. Потому что это свинство по отношению к нам.

<і>

...об изменениях в Украине («УП»)

Мы не умеем ценить людей – ни при жизни, ни вообще. Проворонили Явлинского – а он и по-украински прекрасно говорит, и во Львове вырос. У нас есть какой-то абсолютно дурацкий центризм – «а вот в Москве». А я спрашиваю, ну почему в Париже никогда не скажут – «а вот в Лондоне»?! Нам нужно ценить себя и вовремя замечать людей, которые у нас начинают работать. А то они часто уходят непризнанные.

...о женщине («ForUm»)

Может, я выгляжу как мачо, но на самом деле внутренний мир женщины для меня намного важнее, чем ее формы и размеры. Она, прежде всего, должна быть моим другом. Сексом и собачки занимаются, не имея при этом никаких обязательств. Человек, прежде всего, должен быть интересной личностью, тогда и интимная жизнь с ним будет незаурядной. Любовь – это не “дай”, а “на”. Если ты любишь кого-то, то отдай ему все. Если же не можешь этого сделать, то из этого чувства ничего не выйдет.

...о разводе («Обозреватель»)

К сожалению, эта тема мне знакома. У меня были разводы. Я думаю, что если кто-то с кем-то жить не хочет, то тут уж ничего не поделать. По крайней мере, однажды женщина написала мне по Интернету, что нам нужно расстаться. Я это пережил, но сказал «хорошо», и никогда не спрашивал, почему она так решила. Потому что это не суть важно. Возможно, она нашла себе кого-то другого или ей надоел тот или иной мой недостаток. Она не хочет и все. Силой мил не будешь. Проблема только дети, но лучше жить отдельно, чем воспитывать детей в фальшивой, ненастоящей, плохой семье.

...о заключении (из блога в Интернете)

Сегодня получил письмо от своего «тюремного крестника» Максима. Но в письме опять просьба – и кроссовки нужны, и свитер, и мыло, и носки и что-нибудь поесть. И главное – приедьте ко мне «на свиданку», я так за вами соскучился, я скучаю и так далее. Я понимаю – я единственный человек с воли, который его поддерживает сейчас. Мама не пишет уже полгода, отца нет. Никому он не нужен. И сколько таких детей. И всем ведь не помогу. А жаль. И не знаю, каким Максим будет, когда выйдет. Но сейчас я его жалею и люблю такого, каким он есть. Еще год ему сидеть. Буду помогать. Хочу верить – хоть иногда немного сомневаюсь. Всякое уже видел. Но если бы удалось его вытянуть окончательно из грязи – я был бы просто счастлив.

В бывшем СССР не было семьи, в которой бы кто-нибудь не «сидел». В Западной Украине это 100%. Мой папа сидел около трех лет в Лукьяновской тюрьме, потому что был аспирантом Мыколы Зерова да еще и председателем студенческого Кружка Культуры Украинского Слова (ГУКУС), год в одиночке. Мой дядя и его сын после немецкого плена, вернувшись, отбыли по 5 лет в Воркуте в лагерях. В тюрьмах и колониях, как и на улицах прохожие – кто-то хороший, а кто-то сволочь. Пацаны, убегающие из дома, делятся на две группы. Одни бегут (таких значительно больше) от пьянки, разврата, наркомании и побоев от родителей ежедневно и ни за что. А есть такие, которые ищут приключений (особенно когда тепло, потому что в холодную пору сами заявляют о своем желании в приют) на воле. Нет опеки родителей, нет школы, есть только поиск удовольствий, да еще и тех, о которых говорят только во взрослом мире. И тут – сам себе хозяин. Бездумность, нехватка воспитания и государственной опеки над детьми творит это. Накормить бездомного пацана, дать какую-то одежу – Божье дело. А деньги давать – НЕТ! Потому что неизвестно, как он их использует! Это другой мир, другое измерение бытия, но этот мир существует рядом с нами, и когда мы пытаемся делать вид, что его нет, или отрицать его существование, он может порой жестоко напоминать о себе.

...о смерти («Газета по-киевски», «Сегодня»)

Я не боюсь ничего. На своем веку я не раз рисковал жизнью и был очень близок к небытию. Это было и во время войн, и в разных других обстоятельствах. Когда ты это пережил, и видел смерть рядом, то задумываешься, успел ли ты все и успеешь ли сделать, что ты задумал на своем веку. Тогда пытаешься быть более собранным, и более конкретным в том, что делаешьт. Это, в целом, проходит. Но знание того, что ты, – конечен не приводит к трагическому восприятию мира, а, наоборот, заставляет жить полнойю грудью. Трагический оптимизм – это формула Альбера Камю. Она мне очень подходит.

Впервые я умер, когда мне было 28 лет. Тогда отдыхал в Абхазии по путевке, вдруг прихватили почки, и меня забрала скорая помощь. В ту же ночь ко мне в палату привезли деда по фамилии Покалюк, и он под утро отдал Богу душу. Приходят мои друзья, а доктор у них и спрашивает: «Вы к кому?», они: «К Покальчуку». – «Так он умер ночью». – «Как так? Молодой, здоровый – и умер. «А-а-а-а… молодой по палате ходит, а умер старик», – невозмутимо парировал медик. А второй раз хоронили меня лет 10 спустя. Друзья услышали о моей смерти по радио, что, мол, на машине в Карпатах разбился писатель Покальчук. В общем, опять кто-то с похожей фамилией умер, и произошла путаница. Все приметы указывают на то, что я долго буду жить...

Редакция издания «Главред» выражает искреннее соболезнование семье писателя.

Пн Вт Ср Чт Пт Сб Нд
123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031







231 авторів
352 видань
86 текстів
2193 статей
66 ліцензій