преса

Автор: Андрей ДМИТРИЕВ
Видання: Кіевскій Телеграфъ, газета

Тайная ложа

http://telegrafua.com/165/culture/665/
6 -13 июля 2003 №23 (165)

Новую книгу Тараса Федюка "Таємна ложа" (Львов, "Кальварія") составили стихи, написанные за последний год — сразу после выхода сборника "Золото інків". Она появилась достаточно стремительно. И дело не в инерции и запале, которые нередко остаются от предыдущей книги. "Таємна ложа" возникла, скорее, вопреки или в противовес "Золоту інків".
Нынешнего Тараса Федюка занимает, как истончается ткань бытия. Происходит это быстрее, чем хотелось бы, — и книга написана быстрее, чем общепринято. Этот процесс истончения она не только отслеживает, но и в некоторой мере воспроизводит. Даже скромная плотность бумаги, "отпущенная" издателем, служит тому подтверждением (разумеется, не первоочередным).

Автор книги периодически истончает и ткань стиха:

той хто придумав
для мене минуле,
той хто майбутнє
для мене не хоче
тихо схилився в кутку
над останнім
хліб або тінь,
або декілька літер,
що збереглись
в непоганому стані
та не настільки
аби говорити.

Вот-вот — и говорить уже не придется. Здесь — пограничное состояние. Между жизнью — и понятно чем… Между стихом — и непонятно чем… Стихотворная речь становится суггестивной, переходит на бормотание и заговор… Пунктуация упразднена, художественные средства сведены к минимуму. Остается неприкосновенный запас:

те що лишилось
чого було мало,
те що нічим
дуже легко ставало.

Это уже та субстанция, неумелое обращение с которой приводит к исчезновению стиха. Неосторожное движение — и крылья бабочки рассыпаются в прах. Здесь изящная словесность устраивает проверку (так скрипачу-виртуозу предлагают сыграть на одной струне). Федюк подводит стих к крайнему пределу — и оставляет его стихом. Настоящий поэт способен в стилистической пограничной ситуации уберечь стихи от распада, расползания по швам… Контрольно-следовая полоса четко фиксирует грубые следы графоманов, маскирующих поэтическое бессилие за невнятицей, отсутствием пунктуации и, как правило, отсутствием смысла.

Тарас Федюк — очень южный поэт. Южнее в Украине уже невозможно. (Неспроста и в оформлении книги были задействованы двое художников-южан, живущих в Харькове и Киеве: Вачаган Наразян и Ахра Аджинджал.) Есть у Федюка южные стихи, которые обезвожены жарой, — рваный, потрескавшийся синтаксис и скупая, высохшая лексика работают на это. Зной не предполагает лишних движений и слов. Поэт умеет уплотнить строку, сделать метафору компактной, чтобы она интонационно соответствовала происходящему в стихе.

Так воссоздается тревожное настроение в одном из лучших его стихотворений о любви: "Вода на сріблі руки і слова — / Любовним потом... / І так, як риби, майбутнє ловим / Відкритим ротом. // Луска темніє. Сузір'я гаснуть / Вугіллям мідій. / Співають птиці. Вони невчасно. / Вони не вміють". Здесь одинаково замечательны и взволнованная интонация, и ее наполнение.

Федюк не принадлежит к тем поэтам, которые вгоняют в метафору все, что шевелится. И в то же время одесское происхождение обязывает быть орнаментальным.

Вужик лиманський,
як еллінський перстень,
лежить,
Камінчик узяв
у темну свою оправу.

Вообще книгу можно было бы назвать "Лиман" — и с полным правом застолбить это обстоятельство места в украинской поэзии. Лиман — одно из ключевых слов поэта-овидиопольца. Есть, правда, известный цикл с таким названием у русского поэта Юрия Кублановского — тоже о местности, где отбывал ссылку Овидий. Федюк в своем стихотворении об Овидии намеренно сужает обстоятельство места: "наш лиман лежить Потопом / з чорним човником на двох". И из этого же стихотворения выбирает наиболее камерное словосочетание для названия. Тайная ложа — свидетельство локализации, если угодно, вымирания поэзии, до которой кому какое дело, кроме кучки посвященных… Нет, графоманов, конечно, валом валит — да только кто ж их звал и откуда ж им знать, где находится эта тайная ложа…